"Гляжусь в тебя, как в зеркало": Джек Николсон и Роберт Эванс, Лос–Анджелес, 1985 год.
Классическая чёрно–белая фотография Хельмута Ньютона: два слегка помятых джентльмена вперили друг в друга немигающий взгляд, готовые то ли взорваться, то ли рассмеяться. Скорее встреча гангстеров, нежели заслуженных деятелей искусств.
В 1956 году голубые бассейные воды Беверли Хилз вынесли юного красавчика Боба Эванса, аккурат, под светлые очи Нормы Ширер.
— Вы актёр? — томным голосом спросила стареющая кинодива, с интересом рассматривая стройного загорелого парня.
— О да, — широко улыбнулся будущий спаситель студии Paramоunt, вспомнив своё недавнее участие в радиопостановках.
— Тогда у меня есть для вас интересное предложение, — промурлыкала Норма, увлекая за собой начинающего плейбоя.
В том же самом году на кастинге, проводимом MGM, 19–летний работник анимационного отдела компании Джек Николсон заслужил одобрение самого Джо Пастернака. Почтенный продюсер отметил у соискателя ослепительную улыбку, лукавый "масляный" взгляд и отвратительный гнусавый выговор. У Джека тоже оказался актёрский опыт — в школе он посещал театральный кружок.
Роль покойного мужа Нормы Ширер могла остаться для Боба Эванса единственной в кинокарьере, но великий Дэррил Ф. Занук, обратив на него свой орлиный взор, неожиданно впихнул дебютанта в экранизацию Э. Хэмингуэя. Старик Хэм орал дурниной, блистательная Ава Гарднер презрительно кривила рот, но вердикт Занука был краток: "Парень остаётся в кино".
Тем временем, подающий надежды Джек Николсон из кожи лез вон, чтобы его наконец заметили, попутно постигая азы актёрского мастерства. Правда, никаких дивидентов, кроме случайных ролей и плохой критики, это ему не приносило. Первая известность пришла в 1960 на гребне "новой волны" американского кинематографа. Независимый продюсер Ричард Раш за 50 тыс. $ снял "Слишком поздно для любви", предвосхитивший эру "Нового Голливуда". Сценарий помогал писать малоизвестный помощник режиссёра Френсис Форд Коппола. Фильм был продан "Universal" за 250 тыс. и стал кассовым по обе стороны Атлантики. И хотя Джек немного приободрился, шлейф популярности мгновенно растаял в прозрачном воздухе Лос–Анжелеса, прорыва не произошло. Потом был ещё "Магазинчик за углом" и другие низкобюджетные ужастики, телесериалы, сценарии и режессура. Не было одного — успеха.
В отличии от упорного, но не очень удачливого Николсона, Боб Эванс стремительно парил по жизни. К началу 60–х он уже твёрдо знал: изо всех ролей мира его привлекает только одна — роль Большого Босса! С актёрством было покончено, чего нельзя было сказать о кулуарном лицедействе: личное обаяние Эванса не имело границ. В 1966 году слащавая физиономия новоявленного продюсера, нагло взирающая с газетной полосы, привлекла внимание хозяина корпорации Gulf & Western Чарльза Блудорна. Финансовый гений, которого подчиненные за глаза называли "мой фюрер", только что прикупил тонущие "Paramount Pictures" и совершенно не знал, что с ними делать. Блудорн поставил на 36–летнего Эванса и не прогадал — сев в кресло начальника кинопроизводства, тот начал выдавать хиты. Новый босс впустил свежий воздух в затхлую атмосферу 9–го меджора в списке голливудских гигантов. Боб читал сценарии, обхаживал авторов, очаровывал режиссёров и был готов на любые жертвы. Ради съёмок "Ребёнка Розмари" Романа Полански, он спокойно пустил под откос семейное счастье Мии Ферроу с Френком Синатрой.
Весной 1968 года в дверь кабинета Роберта Эванса постучали. Полноватый мужчина, нервно жуя огрызок сигары, растерянно топтался на пороге.
— Моё имя Марио Пьюзо. Я задолжал одиннадцать штук. Если не верну, мне сломают руку, — произнёс любитель рисковых ставок, протягивая недописанную рукопись. Споткнувшись взглядом об интригующее слово "мафия" на титульном листе, Боб испытал приятное волнение:
— Я дам вам двенадцать с половиной, только допишите.
Опубликованный в 1969 году, "Крестный отец" продержался 67 недель в списке бестселлеров New York Times. Последовавшая за романом экранизация, сделала "Paramount" самым прибыльным предприятием Голливуда, открыв поколение новых звёзд. Эванс в одночасье превратился в продюсера номер один.
Ну а как там дела у Джека? После "Беспечного ездока" (1969) Дениса Хопера судьба наконец–то повернулась к нему лицом. В 1974 она занесла актера в "Paramount" на съёмочную площадку "Китайского квартала". Процесс протекал бурно и жизнеутверждающе: днём исполнители скандалили с режиссёром Романом Полански, а вечером — дружно "квасили" у Роберта Эванса, помогая ему пережить перерыв между вторым и третьим браками. Через три года традиция пить в обществе излишне юных дам привела Полански на скамью подсудимых, навсегда закрыв для него дорогу в США и Голливуд. Николсон отделался легким испугом.
В том же 1974 году журналисты "Time" раскопали невероятное: Этель Мэй Роадс, которую Николсон всю жизнь называл матерью, оказалась его бабушкой. Подлинная родительница все эти годы скрывалась под личиной старшей сестры Джун. Джек тогда промолчал, ну а что здесь скажешь? Пережидая газетную шумиху, он полностью ушёл в работу, выдав главную роль в своей жизни — неотразимого и мятежного Рэндла Патрика МакМерфи. "Пролетая над гнездом кукушки" Милоша Формана стал единственным в истории фильмом, взявшим "Большую пятерку"( фильм, режиссёр, сценарий, оба главных героя) "Оскаров" и 5 основных "Золотых глобусов".
В запечатлённой на снимке середине 80–х Эванс переживал не лучшие времена. Сначала его обвинили в сбыте кокаина, потом в заказном убийстве сопродюссера Роя Рэдина, а в 1984 — "Клуб Коттон" провалился в прокате. Роберт выкручивался, как мог: снимал фильмы о вреде наркотиков, прятался за 5–й поправкой и списывал всё на происки конкурентов. Карьера пошла на спад. В череде из 7 коротких браков наметился долгий перерыв, и Эванс снова ударился во все тяжкие. Для Николсона эти годы были не в пример удачнее: он начал их, размахивая топором в "Сиянии" Стенли Кубрика, а завершил блистательным Джокером в "Бэтмене" Тима Бертона. Однажды сходив под венец, актёр больше никогда не женился — вокруг было слишком много красивых женщин.
Не знаю, что хотел сказать Хельмут Ньютон своей чёрно–белой фотографией, и хотел ли он сказать что–то вообще. Возможно, каждый из этих двоих просто видит перед собой своё отражение.
